На жизненном повороте

(Интервью с писателем)

На снимке, который вы здесь видите, - известный в наших краях человек, литератор, бывший сотрудник газеты «ОМ» («Огни Мангышлака» - админ. сайта) Тамара Михайловна Павленко с супругом Анатолием Григорьевичем. Они живут, что называется, душа в душу уже не один десяток лет. И дай им Бог дальнейших счастливых годков и крепкого здоровья. Ныне Тамара Михайловна сотрудничает с газетой нештатно. В канун Дня печати (в Казахстане - 25 июня 2011 г. – админ. сайта) мы взяли у Тамары Михайловны интервью:

— Расскажите немного о себе: кто Вы по основной профессии, когда приехали в наш город?

— Прошло ровно сорок два года с того памятного дня — 4 июня 1969 года, когда я прилетела в город Шевченко-Актау. По специальности я инженер-электрик, работала в проектном институте, и приехала по вызову в бригаду авторского надзора Ленинградского института комплексного проектирования, основного проектировщика многих наших промышленных предприятий и самого города. Через два года перешла на работу в отдел главного энергетика ПГМК, где и проработала до июня 1999 года. В октябре того же года меня взяли на работу корреспондентом газеты «Местное время».

— Как произошла такая метаморфоза, из инженера Вы превратились в журналиста и писателя?

Я не считаю себя писателем. В лучшем случае литератор. Писатель — это судьба. Когда человек понимает, что это его призвание, верит в свой талант, в своё особое предназначение. Идёт в дворники, в кочегары и пишет, пишет. А потом может оказаться, что он обыкновенный графоман, ведь писательство, да и всякое творчество сродни болезни. Я в своё время испугалась этой участи, не поверила в свои способности.

— Но всё-таки с Вами случился такой резкий, неожиданный поворот в жизни…

Наверное, в моей жизни это должно было случиться. Очень редко происходит так, что в 17 лет человек знает, кем он хочет быть, чаще всего его судьбу решают родители. Так было и со мной, в школе я училась одинаково хорошо по всем предметам, больше всего на свете любила читать книги, но ведь нельзя сделать это профессией! В школе по сочинению редко получала больше четвёрки и литературу не очень любила. Скучноватый предмет! Поступила в своём городе Новочеркасске в политехнический институт, на четвёртом курсе вышла замуж, на пятом родилась дочь. После окончания поступила работать в проектный институт. И жизнь закрутилась, обычная жизнь трудовой советской женщины. И однажды, когда мне было 23 года, я вдруг подумала – и это всё!? И больше ничего интересного со мной не случится?! Работа была для меня обязанностью, а не радостью. Я была старательным исполнителем, обретала опыт проектирования, внешне всё было нормально, кроме моего внутреннего состояния. Я вдруг написала рассказ, и его напечатали в местной газете. Я начала писать и печататься в областной комсомольской газете, помню, мой очерк читали по Ростовскому радио. Это требовало большого напряжения сил – работа, семья и ещё что-то писать. В 25 лет я поняла, что большого толку из меня не выйдет, я для этого недостаточно молода и не слишком талантлива. И я всё забросила, поставила на этом крест, запретила себе даже думать об этом. Правильно говорят – если можешь не писать – не пиши. Я смогла. Мне казалось, я успокоилась. Прошло ещё 22 года, и вдруг в 47 лет я начала писать роман «Свет мой!..» Это было невероятно — работа, семья, наконец, уже внучка! Но наступило время, когда я не смогла не писать. Спасибо моей семье, и в первую очередь мужу, Анатолию Григорьевичу. Он всегда поддерживал меня морально, был моим первым читателем.

Мой первый очерк о Швейцарии напечатала газета «Местное время». Это было в 1992 году. И я попалась! Моим куратором в газете стала Татьяна Николаевна Воротынова. Она не оставляла меня в покое, всё время побуждала меня писать для газеты — рассказы, эссе, очерки. Кроме этого я написала повесть «Поздние яблоки». Моя работа в отделе была так далека от литературной деятельности, что нисколько ей не мешала, разве что не совмещалась во времени. Это был какой-то пик творческой активности. Я писала в выходные, после работы, постоянно что-то обдумывала. Словно накопилась критическая масса, и произошёл взрыв.

— А как Вам удавалось совмещать литературный труд и журналистику?

— Плохо удавалось. Это вещи для меня оказались несовместимы. Мне кажется, они и для всех плохо совместимы. Я за годы работы в газете старалась придать своим документальным, дорожным очеркам литературную форму, но написала только один рассказ «Сиреневый туман». Однако, я нисколько не жалею, что работала в газете три года, эти годы для меня очень важны. Здесь я научилась писать коротко, точно, ёмко, не гнать строчки, как выражаются журналисты. И перенесла этот навык в свои литературные работы. Я увидела, узнала, как тяжела работа журналистов — что называется на износ. Во время моей работы в газете я постепенно училась у каждого из них, ни одно их слово, ни одно замечание даже не по моему поводу не пропадало для меня даром. Пётр Алексеевич Долматов, один из первых прочитавший и одобривший мой роман и очерк о Швейцарии, Татьяна Николаевна Воротынова, Михаил Юрьевич Бриль, Геннадий Григорьевич Коваленко, Тамара Константиновна Лесовая, Надежда Геннадьевна Попова. Ольга Михайловна Заяц, Юрий Вениаминович Кононенко, Людмила Павловна Петриченко, поэт Андрей Мирошников — каждый из них что-то в меня вложил, возможно, даже не задумываясь об этом. А я это понимаю, и всем за это благодарна. Но я хотела писать литературные вещи, спокойно, не торопясь, что в журналистике невозможно. И меня отпустили «на вольные хлеба», я стала внештатным сотрудником газеты, работая по договору, ведь и возраст у меня весьма солидный. Важной вехой для меня стала работа над документальной книгой «Формула жизни Дмитрия Клинчева». Эта работа много дала мне как человеку и литератору. Она, несомненно, очень важный этап моей жизни.

— Как Вы считаете, почему человек начинает писать, и для чего вообще нужна литература? И нужна ли?

— О себе могу сказать — я была насыщена хорошей литературой, я была ею пропитана, можно сказать, «заквашена» этими дрожжами, и в своё время началось это брожение ума и души. Это был для меня способ самовыражения, желание сказать, что я понимаю в жизни. А вот о том, зачем литература нужна, замечательно сказал Валентин Катаев: «Для смягчения нравов!» Приходят на память и воспоминания Михаила Ботвинника, как совсем молодым человеком он попал в компанию взрослых мужчин, которые стали рассказываться всякие пошлости, и, слушая их, можно было отчаяться от мерзости жизни. «Но, — вспоминает Ботвинник, — я был прочно защищён великой русской литературой». Вот для чего она нам нужна, хорошая литература – для защиты нашего внутреннего мира. Ведь это своего рода, как теперь выражаются «алгоритм» поведения человека — что думать, как чувствовать, как поступать. Литература учит нас человечности, нравственности. Сейчас, когда нет цензуры, очень огорчительно, когда талантливый писатель пишет безнравственные вещи. Возможно, это прозвучит чрезмерно пафосно, но нельзя при помощи божественного огня вдохновения поджигать собственный дом. Должна быть самоцензура.

— Какие были самые радостные моменты в Вашей литературной работе?

— Это первые публикации в нашей газете, в журнале «Простор». Меня очень радует доброе отношение ко мне редактора этого журнала, поэта Валерия Михайлова, моего «куратора», поэта Надежды Черновой. Знакомство наше заочное, мы никогда не виделись лично. Кстати сказать, два рассказа, которые были впервые напечатаны в нашей газете, опубликованы в майском номере «Простора» за этот год. Всегда радуют меня добрые слова читателей. Недели две назад я получила письмо из Израиля. В своё время я подарила свою книгу «Свет мой!..» и послала повесть «Шиповник цветёт…» нашей землячке Белле Горловецкой, которая сейчас живёт в Израиле. Она дала это прочитать своей знакомой, Тамаре Нодари, приехавшей в Израиль из Грузии. И я получила от незнакомого человека удивительное письмо. И подумала, что я всё-таки не зря мучаюсь и пишу. Чувствуется, что эти строки написала умная, талантливая женщина! Вот этим письмом я хочу сейчас поделиться с читателями. После таких слов хочется работать, работать и работать!.. Это самая лучшая награда для пишущего человека:

Уважаемая Тамара, благодаря Беллочке узнала умного, наблюдательного, ироничного и очень доброжелательного автора - Вас! Давно не получала такого удовольствия от русской книги. Даже мой любимый Кир Булычев сбился на беспросветную чернуху. А Ваши чистые "озерца слова" - просто отдых душе. Даже маме прочла по тел. "Двух муравьев". Что-то трогает узнаваемостью ситуации - и в моей жизни такое было! - что-то - сходством мировоззрения - главное - "не потерять радости жизни!" Спасибо. За встречу с молодостью, за то, что в Ваших героях читатели вдруг узнают себя - и радуются этому – оказывается, мы ребята очень даже ничего, и жизнь наша вполне достойна запечатляющего пера...

Впечатления немного отстоялись, и я могу членораздельно высказать мнение о Вашей повести.(«Шиповник цветёт…» - Т. П.) Она прекрасна. Я взращена на русской литературе мамой-филологом и отцом-журналистом, выросла не в детском саду, а в редакции газеты, и хорошую прозу воспринимаю, как гурман - деликатесы. "Шиповник" - это тот редкий случай, когда ничего ни прибавить, ни убавить, каждое слово на своем месте, каждая фраза радует безупречностью передачи мысли или чувства. Это что касается технической стороны произведения, т.е. КАК это написано. А теперь - о ЧЁМ написано.

Я твердо знаю, и никто меня не разубедит, что нет на свете чувства сильнее, прекраснее, разрушительнее и опаснее любви. Влюбленный свернет горы - вне зависимости, от того, стоят ли на них жилища. Он пойдёт за предметом своей страсти на самый край света - если потребуется, по головам, в том числе и по родным головам... Потерявший любовь несчастен, и нет ему утешения. Любовь не есть нормальное состояние, она вся - вне нормы…

А чтобы жизнь текла размеренно, поколения воспроизводились и уходили бесследно в небытие, любовь не нужна... Не изведавший любви - спокоен, доволен и весел, но назвать его полностью живым я бы не согласилась... Лучше ободраться до крови о заросли цветущего шиповника, забравшись в самую его гущу, чем всю свою тусклую жизнь топать по аккуратным дорожкам вокруг строго размеченных клумб и любоваться жеманной оранжерейной флорой!

Вы пишете о Марийке и Иване так, как будто, это Вас оцарапал их шиповник. А чем, как не способностью сопереживать своим героям, отмечен настоящий писатель!

Всего Вам хорошего!

— Да, очень интересное письмо... Тамара Михайловна, как Вы относитесь к тому, что книги на бумаге постепенно уйдут из нашей жизни, заменятся на электронные, которые уже сейчас входят в обиход.

— Наверное, со временем так и произойдёт, хотя лично я не могу себе представить этого. Лишь бы новые книги писали и читали. Мне только тревожно, что вся наша цивилизация так вверяется электронике, а изначально — электроэнергии. Страшно подумать – а вдруг?!..

— Как по Вашему мнению соотносятся между собой журналистика и занятие литературой?

— Можно сказать, что это родные сёстры, но как бывает в одной семье и любят друг другу, и помогают друг другу, но чрезвычайно ревнивы одна к другой. Журналистика — это мгновенное отражение жизни, факта, своего рода чёрно-белая графика, литература — неторопливое, любовное рассматривание психологических нюансов, фантазия на тему, можно сказать картина маслом. Но, мне кажется, что журналистика первична, изначальна, она даёт фактический толчок творчеству. Ведь в основу и журналистики, и литературы положена человеческая жизнь. Благодаря работе в газете, я познакомилась с большим количеством интересных людей, разговаривая с ними, положила и в свою копилку памяти и просто в записную книжку массу деталей, которые просто невозможно вместить в журналистский очерк, более того, та скорость, с которой вынужден работать журналист не оставляет ему даже возможности подумать над этим. Между тем, каждая человеческая судьба, абсолютно каждая, достойна романа, иногда чувствуешь такую профессиональную жадность, и это написал бы и это, а срок сдачи материала не позволяет тебе развернуться. Мне очень приятен момент, когда в разговоре с человеком, сначала несколько зажатый, он начинает тебе доверять и душа его раскрывается, как цветок, и он вспоминает такие детали жизни, такие нюансы души, что иногда не можешь заснуть, сопереживая событиям другой человеческой жизни.

Тамара Павленко, Тамара Лесовая и Нина Миронова

Благодаря работе в газете состоялись мои знакомства, душевные связи во-первых со всеми работниками газеты, не только с журналистами. Много даёт мне общение с Тамарой Константиновной Лесовой, с Надеждой Поповой. Обе они из той породы журналистов, на которых держится газета. Благодаря журналистике я познакомилась с интереснейшими людьми города, например, с замечательным врачом Ниной Александровной Мироновой — человеком разносторонних интересов, знатоком поэзии и литературы. Благодаря работе в газете я вошла в творческий мир художников, актёров нашего города. Всех не перечислишь, но я благодарна судьбе, что мне пришлось заниматься журналистикой — она даёт толчок литературному творчеству. Но ревниво не оставляет времени им заниматься. Такие вот это сёстры.

— Над чем Вы сейчас работаете?

— Работаю. Очень медленно, с большим напряжением всех сил пишу большую литературно-документальную вещь. Больше ничего не могу сказать. Боюсь сглазить.

— Чтобы Вы сказали о Дне печати?

— По большому счёту, если вдуматься — это великий, знаменательный день для всех нас — и для пишущих, и для читающих. Как замечательно написала в письме Тамара Нодари: «Оказывается, мы ребята очень даже ничего, и жизнь наша вполне достойна запечатляющего пера». Так что, будем писать и читать. Это наиважнейшая часть нашей общей человеческой жизни.

Павел Максимов

Источник: Общественно-политическая газета Мангистауской области (Республика Казахстан), «Огни Мангистау», № 109 (10677), стр. 5. Суббота, 25 июня 2011 года, г. Актау, Республика Казахстан. Электронная версия – www.ogni.kz , электронный адрес материала - http://ogni.kz/index.php?option=com_content&task=view&id=4497&Itemid=2