Основной инстинкт

Тамара Павленко

(Рассказ)

Кот был ничей и гулял сам по себе. У кота не было имени, и его называли, как придётся: — Вор! Разбойник! — и ещё похлеще, что успевали выкрикнуть хозяйки, когда он утаскивал очередную добычу: кусок мяса из кухни или цыплёнка со двора. Я помню, как однажды он шёл мне навстречу по огородной тропинке от речки, — рассказывали, что он ловил лягушек и даже рыбёшек на мелководье. Он был огромный, рыжий, полосатый, как тигр, — широкая, бойцовская грудь, кривоватые лапы, жёлтые глаза с узкой вертикальной щёлочкой зрачков, разорванное ухо. Он шёл уверенно, спокойно, с угрюмым достоинством, и я, десятилетняя, вдруг сошла с тропинки в картофельную борозду, а заметное нервное подрагивание кончика хвоста погасило моё намерения погладить это существо. Ни один кот в округе не мог против него выстоять. Маленькие собачонки с ним не связывались, а от больших, сидящих на цепи, он проходил в такой дразнящей близости, что те заходились в злобном хриплом лае — близок враг, а не укусишь. Одним словом, настоящий "кот в законе".

Наша кошечка была домашняя, чистенькая и ласковая. Звали её за пушистую серую шёрстку Дымкой. Больным котёнком я подобрала её, и мы с бабушкой вылечили её и выходили, но на левую заднюю лапку она всё-таки прихрамывала. Когда я возвращалась из школы, она у порога бросалась мне в ноги и всё ласкалась, примурлыкивая, как будто благодарила за то, что я не оставила её погибать под забором.

Всю зиму она не выходила из дома, а когда стало пригревать солнышко, сидела, прижмурившись, на крылечке и уже весной робко-робко ходила по двору, припадая на больную лапку. Невероятно, как этот котище её заметил и подкараулил, однако же, и заметил, и подкараулил, и случилось то, что случилось. Кошечка начала полнеть, и бабушка, сожалеюще покачивая головой, на неё поглядывала: рано ей ешё котят-то носить — молоденькая совсем, слабенькая... Когда подошёл срок, кошечка, надрывая всем душу, кричала двое суток и, наконец, произвела на свет троих рыжих полосатых котяток. Она лежала с ними в большой картонной коробке, мурлыкая как-то неслыханно нежно и без конца облизывая свои три пушистых комочка счастья.

В доме сушили и проветривали зимнюю одежду, и все двери были настежь.

— Посторожи! — сказала мне бабушка, — а то этот разбойник на прошлой неделе у соседей котят сожрал.

Я сидела на заднем крыльце, держала в руках толстую палку и читала про Робинзона Крузо. Вдруг в доме послышался страшный грохот, дикий вой, что-то падало и разбивалось. Мы с бабушкой бросились в комнату и замерли в дверях. Кругами по комнате метался бродяга-котище, а его оседлала, вцепившись в спину когтями, наша кроткая Дымка. Но её было не узнать — шерсть стояла дыбом, глаза дико горели, во все стороны летели клочья вражьей шерсти и какие-то брызги. Кот летал, обезумев, со стула на стол, на комод, на диван, на тумбочку, сшибая статуэтки, вазочки, салфетки, и всё это сопровождалось воем на два голоса. Кот с тоскливым ужасом завывал басом, а кошечка на два тона выше — с яростным торжеством. Наконец, кот ринулся в приоткрытое окно, головой и грудью распахнул раму и выскочил на улицу. Кошка свалилась на землю, попыталась было преследовать врага, но куда там! Его и след простыл.

Кошка вернулась в дом, быстро ходила по комнате, беспокойно и нервно мяукала. Потом кинулась к котятам, ухватив зубами за шкирку, перетащила всех по очереди в дальний угол под кроватью и, наконец, улеглась вместе с ними, мурлыча нежно и воинственно.

Мы с бабушкой убирали осколки, снимали в стирку накидки и салфетки, выметали мусор, протирали мебель и полы.

— А кот-то — смеялась бабушка, — обмочился со страху!

— Как она с ним справилась, такая маленькая! — удивлялась я.

— Совладала она с ним, совладала! — сказала с гордостью бабушка, мать семерых детей, пережившая три войны, раскулачивание (о раскулачивании семьи читайте рассказ “До первой звезды!..”) и голод. Дети выросли, разъехались и пишут так редко, как будто по капле цедят, всё больше открытки к праздникам. Бабушка читает открытки по много раз, и я как-то посмеялась:

— Ты, бабушка, наизусть, что ли, их учишь?

— Нет, — ответила бабушка, — наизусть я их уже помню, я буковками любуюсь.

И сейчас, покачивая головой, грустно улыбаясь чему-то своему, она произнесла задумчиво:

— Совладаешь, пожалуй... одно слово МАТЕ-Е-Е-РЬ!

Примечание: иллюстрация к рассказу взята с сайта http://www.symbolsbook.ru/Article.aspx?id=276.